13:03 "Проклятие вермигента" - Глава 8 | |||
Глава восьмая. Когда твоя тайна станет моейПосле занятий Лиён так устала, что хотела было сразу пойти домой, однако радужным мечтам, в которых она уже лежала в теплой кроватке и смотрела любимое телешоу, уплетая мороженое, даже на грош не суждено было сбыться. По крайней мере, прямо сейчас… Вспомнив о вечерней репетиции, блондинка обеспокоенно потерла виски, стараясь оценить свое физическое состояние: голова слегка гудела, но пока это не доставляло ей особого дискомфорта. Учитывая то, что таблеток она сегодня не принимала вовсе, это было довольно неплохо. — Надеюсь, тренировка не совсем меня угробит… — пробормотала О себе под нос, шагая в сторону танцевального зала. К этому времени университетские коридоры уже практически опустели. Большая часть студентов хаотично разбрелась по своим делам, и только самые стойкие остались на дополнительные занятия. К немалому удивлению, аудитория, в которой они с Чонином условились заниматься, к приходу блондинки оказалась пустой. — Мда… И кто из нас больше всех кричал «не забыть»? Чертов Ким Чонин… Фыркнув себе под нос и закинув вещи в дальний угол, Лиён даже не стала переодеваться. Она просто улеглась на маты, разложенные на полу вдоль стены и закрыла глаза в надежде немного отдохнуть. На некоторое время ей удалось абстрагироваться от окружающего мира, но спустя минут десять в соседнем зале, как назло, врубили музыку, да так громко, что едва стены не дрожали. — Боже! Если этот тормоз сейчас же здесь не объявится, я точно свалю домой… Словно услышав ее мольбы, дверь аудитории громко хлопнула, однако на пороге оказался совершенно не тот, кого она так ожидала увидеть. — Лиён? — Бэкхён? От неожиданности девушка довольно резко подскочила на месте, из-за чего виски болезненно сдавило. При этом на лицах обоих отразилось полнейшее удивление. — Что ты здесь делаешь? — тут же поинтересовалась О. — Эм… Я искал Чонги, но, кажется, что-то напутал… Извини за беспокойство… — Эй, постой! — выкрикнула она, спешно подрываясь на ноги. Несмотря на то, что появление парня снова всколыхнуло в ней массу негатива, кареглазая старательно держала свои эмоции под контролем. — Я хотела кое-что у тебя спросить… — Ну, спрашивай, — ответил юноша, стараясь выдержать самую небрежную интонацию, на которую он только был способен. Все-таки повышенный интерес Лиён к его персоне не сулил ничего хорошего. «Она же не могла освободиться от моего внушения?» — моментально пронеслось у Бёна в голове. — В общем, тут такое дело… — на секунду девушка подвисла, но, собравшись с мыслями, решительно продолжила. — Знаешь, в последнее время я немного не в ладах со своими чувствами… Фраза прозвучала весьма двояко и провокационно. Любой бы на месте Бэкхёна решил, что за этим последует самое что ни на есть признание, однако после всего, что между ними произошло, разговора о любви стоило ожидать лишь в самом крайнем случае. — Ну, а я тут при чем? — безразлично выдал брюнет, одарив Лиён своим холодным взглядом. — При том! Каждый раз, когда я тебя вижу, мне так и хочется послать тебя, куда подальше, но что-то внутри, — девушка обреченно положила руку себе на грудь, — подсказывает — ты не такой плохой, каким я хочу тебя видеть… Поэтому, прежде чем я снова сорвусь из-за какой-нибудь ерунды, расскажи, что между нами произошло? Из-за чего я так сильно тебя ненавижу? Должна же быть причина… Каждое слово давалось с трудом, но Лиён была предельно честна в своих суждениях. Рядом с Бэком ее едва наизнанку не выворачивало от ненависти и презрения. Эмоции, бушующие внутри, напоминали закипающий на плите чайник. Казалось, еще секунда, и из ушей точно повалит пар. Вот только как бы долго девушка не ждала ответа, брюнет даже не собирался обсуждать с ней эту тему. Он хотел молча развернуться и уйти, но так некстати столкнулся с нагрянувшим в аудиторию Чонином. — О! Снова ты! — тут же выдал тот. — Если ищешь свою цыпочку, то она в соседнем зале… — Благодарю за подсказку, — бесцветно кивнул Бён, смерив свое «препятствие» скептическим взглядом. — Но мы не договорили! Эй, Бён Бэкхён! — крикнула ему вдогонку О, однако парня уже и след простыл. — Айщ! Вот же заноза в за… — Кажется, я вам помешал? — Ким был искренне удивлен поведением блондинки. Такой эмоциональной он ее еще ни разу не видел. — Чем этот тип тебя так задел? — Не твоего ума дело! — тут же огрызнулась она, шагая обратно к матам и плюхаясь на них сверху. — Тебя-то где носило вообще?! Я, между прочим, уже домой собиралась идти… — Да препод припахал после пар. Пришлось немного задержаться, — чувствуя едва ощутимый укол вины, первокурсник слегка прищурился и заискивающе склонил голову набок, а затем, мигом преодолев расстояние между ними, уселся на корточки прямо у Лиён перед носом. — Простишь меня на этот раз? Обещаю больше не опаздывать… Лицо Чонина так внезапно оказалось в столь непозволительной близости от нее, что сердце девушки на секунду замерло, а после громко-громко застучало от волнения. Да еще этот томный голос, который больше походил на сексуальный шепот! Все это провоцировало весьма неоднозначную реакцию… Всем телом Лиён ощущала расползающееся по коже тепло, а на ее бледных щеках и вовсе проступил ярко выраженный румянец. Разумеется, скрыть сей факт от пристально наблюдающих за ней серо-голубых глаз было просто нереально… «А ты, оказывается, не такая уж и ледышка, Лиён!» Столь откровенное заигрывание для О было в новинку. Ей еще ни разу не попадались настолько настойчивые парни. И если при одногруппниках брюнет вел себя еще более-менее сносно, то сейчас, оставшись наедине со своим объектом вожделения, наверняка решил пустить в ход все свое мужское обаяние. — Завязывай со своими подкатами и давай уже заниматься… — в попытке сменить тему блондинка резко оттолкнула Кима в сторону, а сама двинула к магнитоле. — Где твоя флешка с песней? Сидя пятой точкой на полу, юноша скорчил недовольную рожицу, но все же достал из рюкзака небольшой пластиковый носитель и бросил его в руки девушке. — Итак! С чего начнем? — поинтересовалась Лиён после того, как тихонько включила нужную мелодию. — У тебя есть какая-то запись вашего выступления, чтобы я могла ее посмотреть и хоть немного сориентироваться? — Есть, но после того, как госпожа Пак посоветовала переделать некоторые связки между движениями, мне кажется, она будет не совсем актуальна… Давай лучше поэтапно разберем каждый кусок на практике? Вот увидишь, я — хороший учитель! Собственно, других вариантов у Лиён не оставалось и поэтому пришлось молча с ним согласиться. Раз уж она хочет освоить танец как можно скорее, им придется действовать сообща. И если запомнить комбинации движений для девушки никогда не составляло труда, то терпеть постоянные прикосновения брюнета будет куда сложнее. Стоя напротив зеркала, парочка не спеша разобрала танец целиком, а затем приступила к более детальному изучению вступительной части. Заучивание шло, как по маслу, но когда О делала малейшую ошибку на повторе, то начинала жутко нервничать и корить себя за невнимательность. Напарник же ни капельки не упрекал ее за это. Даже наоборот спокойно подбадривал и продолжал двигаться дальше. Под конец блондинка настолько увлеклась процессом, что совершенно не заметила, как быстро пролетело время. Такая она — любовь к танцам! — Думаю, на сегодня хватит… — довольно произнес Чонин, сидя на полу и делая пару больших глотков из заранее припасенной бутылки с водой. Лиён же устало растянулась рядом и уставилась в потолок. Она чувствовала, как гудят ее ноги. Как бурлит в венах кровь. Однако именно эта приятная усталость дарила ей ощущение неподдельного счастья. — Черт! Уже почти девять! — воскликнула блондинка, взглянув на циферблат настенных часов. — А ты думала сколько? Мы занимались почти три часа, — невозмутимо подметил Ким. — Собирайся! Я провожу тебя до дома… — До дома? А ты хоть в курсе, где я живу, чтобы предлагать такое? До меня на автобусе почти сорок минут трястись! — И что?! Кажется, Чонина подобные «мелочи» не волновали вовсе, а вот Лиён застыла в легком ступоре, так как только что озвучила самый весомый аргумент в пользу отказа. — Господи! Раз ты такой тугодум, скажу напрямую… Я в няньках не нуждаюсь! А если уж сильно припрет, то позвоню брату, и он меня встретит… — Охо-хо! А вот при таком раскладе еще неизвестно, кому из вас двоих нянька понадобится больше! Признай, твой младшенький — то еще ходячее недоразумение… Наверное, частенько носишься с ним, как курица с яйцом? — Эй, не издевайся! Тогда в клубе он слегка перебрал и был очень расстроен из-за проигрыша… — виновато пожав плечами, О нацепила рюкзак и двинула к выходу из зала, но брюнет, схватив в охапку свои вещи, ловко преградил ей путь. — Между прочим, за этот его проигрыш я так и не получил свой приз! Голос Чонина звучал усладой для ушей, но Лиён, превозмогая свое учащенное сердцебиение и неожиданно нарастающую головную боль, все еще сохраняла рассудок перед этим коварным обольстителем. — Разве я не говорила, чтобы ты прекратил это? — Прекратил что? — игриво переспросил брюнет, подступая к девушке еще ближе. — Уймись уже и дай мне пройти! — А если не дам? — встав прямо посреди прохода, Ким все также пытливо сверлил напарницу взглядом. — Почему тебе так претит мысль о свидании со мной? Ты ведь даже не знаешь, от чего отказываешься! Вдруг тебе понравится? — «Вдруг» только звезды с неба падают, Чонин… А твоя, судя по всему, намертво прибита к небосводу! Если так страдаешь от нехватки женского внимания, то обратись за помощью к своим одногруппницам… Среди них желающих покорить твое сердце более чем предостаточно! Добив самоуверенность парня не самыми приятными словами, Лиён таки смогла протиснуться в коридор, однако, не успев пройти и пары метров, она внезапно потеряла равновесие и обессиленно рухнула на пол. «Нет-нет! Только не это… Только не сейчас!» Все было прямо как тогда на итоговом концерте: нестерпимая головная боль, полная дезориентация в пространстве и беспросветная темнота перед глазами. Будучи на грани паники она, как слепой котенок, начала тыкаться по углам в надежде нащупать хоть что-то кроме холодного кафеля, и с души просто камень свалился, когда ее плечи заботливо обхватили теплые мужские руки. Нетрудно было догадаться, что на выручку пришел именно Чонин, и пусть в ушах противно звенело, где-то вдалеке О все же слышала его голос. Сам же парень едва дар речи не потерял, когда увидел сие падение со стороны. Он упорно не мог понять почему еще пару секунд назад Лиён совершенно спокойно и с присущей ей грацией в очередной раз его отшила, а уже сейчас беспомощно сидела на полу и взирала на мир совершенно пустыми глазами. — Пожалуйста, не оставляй меня одну… Не оставляй… — словно в бреду шептала блондинка, лихорадочно сжимая пальцами толстовку Кима. — Лиён, прошу, скажи мне, что с тобой? Эй! Чонин почти кричал, но та будто и не слышала его вовсе. Лишь продолжала повторять по кругу одну и ту же фразу. — Черт! Тебе же нужен врач, — неутешительно произнес парень, понимая, что у напарницы просто мертвецки побледнела кожа. В несколько ловких движений юноша выудил из кармана мобильник и тут же набрал заветные цифры неотложки. *** Лиён окончательно пришла в себя уже лежа на больничной койке в просторной многоместной палате. Рядом с ее постелью, как ни странно, дежурил не врач или постовая медсестра, а сидящий на складном стуле первокурсник. — Ну и зачем ты меня сюда притащил? — едва слышно проговорила О, оглядываясь по сторонам и устало потирая глаза. После вколотого ей обезболивающего голова больше не гудела, как проклятая. — Зачем? Еще спрашиваешь?! — Ким даже не старался скрыть своего возмущения. После разговора с дежурным врачом сложить все факты воедино для него не составило труда, и, решив окончательно во всем разобраться, он уверенно продолжил свой допрос. — Для тебя, видимо, в порядке вещей ни с того ни с сего в обмороки падать? Ничего не хочешь мне рассказать? — Нет… — совершенно спокойно выдала блондинка, с притворным интересом рассматривая свой маникюр. — Просто мы много репетировали, и я чутка утомилась… — Утомилась, значит… Ты уж извини, но у меня другие сведения на этот счет! Чонин намеренно придвинулся вместе со стулом поближе, дабы не кричать на Лиён во всеуслышание, беспокоя тем самым других пациентов в палате. Хотя в данной ситуации наорать на глупую девчонку хотелось больше всего на свете. — Лиён, у тебя в голове злокачественная опухоль в очень запущенной стадии, и, невзирая на это, ты продолжаешь ходить на занятия? Черт подери! Мы репетировали целых три часа, а ты и словом не обмолвилась о своем самочувствии! Ты сумасшедшая или да?! — Да кто тебе об этом рассказал?! — шокировано пролепетала О, понимая, что тайну, которую она так трепетно оберегала все эти месяцы, только что бессовестно раскрыли. — Доктор, который тебя недавно обследовал… — юноша виновато закусил губу. — Прости, но мне пришлось представиться твоим братом, чтобы меня пропустили в палату. Я и предположить не мог, что врач поделится со мной столь вопиющими подробностями! — Твою мать! — тут уж девушка не сдержалась. — И что еще он тебе наговорил? — Сказал, что тебе нужен постельный режим и минимум нагрузок на организм… У тебя итак повышенное внутричерепное давление, а ты еще танцевать успеваешь, как заведенная! — Ну, и что прикажешь делать?! Лежать дома в четырех стенах и плевать в потолок, пока за мной не явится старуха с косой? Нет уж, увольте! — Но разве тебе не предлагали сделать операцию? Так ты бы смогла прожить гораздо дольше… — Боже! Только не делай такой озадаченный вид… Я уже давно все решила! Не будет никаких спасительных операций! Из-за них мое состояние может только ухудшиться. Врач сказал, что у меня запросто могут отказать конечности, проявиться дефекты речи или еще что похлеще. При таком раскладе лучше уж дожить остаток своих дней в полноценном теле, нежели мучить себя и окружающих… Да и ни к чему откладывать неизбежное! — И сколько же… — брюнет неожиданно осекся. Казалось бы, легкий вопрос заставил его занервничать. — Сколько тебе осталось? — Не знаю… Может, пара месяцев, а может, и того меньше… — А как же твои родители? Они хотя бы в курсе? Вернее не так… Вообще хоть кто-нибудь знает о твоей болезни? — Нет… — девушка отрицательно покачала головой. — И никто не должен был об этом знать… Особенно ты! — Я?! — брюнет непонимающе уставился на нее в ответ. — Да, ты! Если бы не чертов приступ, я бы и дальше никого не парила своими проблемами, а теперь ходи и слушай твое нытье… — Эй! Ты ненормальная, что ли? Чего плохого в том, чтобы волноваться за других?! — В том-то и дело! Я не хочу, чтобы за меня вообще кто-либо волновался… Особенно это касается моих родных… Пусть мама и папа не так часто бывают дома, но я прекрасно знаю, как сильно они меня любят. А брат? Ты даже не представляешь, как он привязан ко мне… И меня пугает одна лишь мысль о том, что кто-то из них узнает о моей болезни. Это принесет им кучу страданий! — А ты не думала, что с ними станет после того, как ты их покинешь? Им будет еще больнее, Лиён… Твоя внезапная смерть станет для них настоящим ударом! Ты лишь понапрасну теряешь время, позволяя собственному эгоизму оградить себя от их жалости и сострадания! — Потому что я не хочу, чтобы меня жалели! — выкрикнула О, будучи на грани нервного срыва. — Мне и так хреново от всего этого дерьма, а если еще и окружающие начнут постоянно твердить о том, что я вот-вот сдохну, у меня окончательно крыша поедет! Как Лиён ни старалась заглушить свою душевную боль, скрываясь за напускной маской безразличия, удержать под контролем свои бушующие эмоции оказалось куда сложнее. Все-таки, каким бы стойким человек ни казался со стороны, рано или поздно он все равно ломается под гнетом бесконтрольно давящих на него проблем, и О не была каким-то божественным исключением. По сути, являясь безнадежно больным пациентом, она всего лишь пыталась оградить себя от психологического стресса, и вряд ли ее можно было за это упрекнуть. Окончательно поддавшись унынию, блондинка не сдержалась и попросту расплакалась от бессилия. Переживания, которые копились уже не первый месяц, бесконтрольно вырвались наружу, и было уже плевать, где она находится и кто перед ней сидит. Чонин стал единственным, кому волей случая раскрылась вся правда о ее недуге, и девушка не могла не использовать эту возможность, дабы элементарно выговориться о наболевшем. Поначалу было неловко открывать кому-то свои сокровенные мысли, но, чувствуя, как с каждым словом на душе становится легче, О пустила все на самотек. Ким с искренней жалостью наблюдал за ней, однако его сочувствие волей-неволей сменилось невообразимым вожделением после того, как прямо у него на глазах в груди кареглазой расцвел небесно-голубой цветок. «Не может быть! Она одна из чистейших?» — тут же пронеслось у Чонина в голове после того, как Лиён окончательно обнажила перед ним свою душу. От неожиданности парень настолько резко сжал челюсть, что на скулах вздулись желваки, а область вокруг глаз едва не покрылась уродливой сеткой капилляр, выдавая напоказ его истинное лицо. Да. Ким Чонин был представителем расы, в существование которой уже мало кто верил, и свою тайну, в отличии от девушки, он оберегал очень тщательно, ведь это не то, на чем можно просто взять и проколоться. С тех пор, как Чонин стал вермигентом, прошло почти пятнадцать лет. Многое в его жизни успело кардинально измениться. После обращения он еще лет пять прожил в своем родном городке, но, как известно, оставаться долго на одном месте было слишком рискованно. Вечно молодой парень, которому на вид и больше двадцати не дашь, мог вызвать слишком много подозрений у окружающих. От греха подальше брюнет оборвал все свои связи, распрощался с матерью, которой еще с самого детства было на него плевать, и уехал туда, где его никто никогда не знал — в густонаселенный Сеул. Надо сказать, переезд прошел, как по маслу. Не без излюбленной вермигентской способности внушать людям все что угодно, Ким нашел себе хорошую квартирку в спальном районе города и даже устроился на подработку. Однако все это было лишь для отвода глаз! Свою истинную натуру он во всей красе демонстрировал исключительно по ночам. Стоило ему пересечь порог очередного ночного клуба, коих в мегаполисе были тысячи, как начиналось самое веселье. За годы практики Чонин отточил идеальный в своем исполнении метод похищения человеческих душ. Полагаясь на интуицию, он выискивал себе жертву «повкуснее», а затем, без лишних заморочек, безупречно отыгрывал один и тот же сценарий: пара коктейлей покрепче для более эффективной промывки мозгов, несколько сладких комплиментов на ушко для мотивации и вот перед тобой уже типичное белое, желтое или ярко-красное свечение. Иногда, в особо запущенных случаях, оно бывало даже черным! И вот тут Чонин сматывал удочки, потому как даже у вермигентов есть «еда», которую даже в самые тяжелые времена употреблять не стоит. Еще Гиппократ говорил: «Мы то, что мы едим», и в этом вопросе парень был с ним полностью солидарен. Будучи молодым и неопытным, пожиратель понятия не имел, что души людей делятся на своеобразные категории. Белыми и желтыми, как правило, обладали ничем непримечательные и, порой, даже набожные людишки. Именно они чаще всего попадали под раздачу, укрощая голод дремлющего в нем чудовища на самый оптимальный срок. Красные души принадлежали блудницам и развратникам. Сытости от них было в разы меньше, да и удовольствия от поглощения, как ни парадоксально, абсолютно никакого. Черную душу Чонин однажды попробовал случайно, и после этого его пару дней мутило так, будто он сожрал тухлятину. Как выяснилось позже, у женщины было не менее темное прошлое: собственными руками она зарезала свою родную сестру ради наследства. Разумеется, после такого ужина брюнет стал обходить «испорченных» стороной. Совсем же другое дело — души нежно-голубого цвета! Они встречались крайне редко и говорили о том, что их обладатель необычайно чист своими помыслами. Невинная душа могла утолить голод на долгие месяцы вперед, а ее поглощение считалось самым запоминающимся событием в жизни любого вермигента. В итоге, прожив в загульно-разгульном режиме еще семь лет, Киму до смерти наскучила рутина, и ради разнообразия он решил заняться танцами. Поначалу парень брал уроки у обычных уличных танцоров, но со временем стал посещать занятия более именитых преподавателей. Благодаря своему недюжинному таланту и сверхспособностям вермигента Чонин довольно быстро догнал и перегнал их в этом далеко нелегком мастерстве. Со стороны могло показаться, будто танцы дают ему все, чего так не хватало раньше, но увы… Даже упахиваясь на тренировках по двадцать четыре часа в сутки, брюнет все еще ощущал внутри себя гнетущую пустоту, которую не могли заполнить ни деньги, ни власть, ни чрезмерно назойливое женское внимание. Лишь после встречи с Лиён у Чонина в голове будто что-то перемкнуло. Причем настолько, что он даже самому себе не мог толком объяснить, откуда у него взялось это странное, но такое навязчивое стремление постоянно находиться с ней рядом. По первости Ким списывал все на обычное физическое влечение и тривиальное желание полакомиться ее душой, но спустя какое-то время он пришел к одному простому выводу: постель ничего не решит, а сокрытая от него душа намного ценнее, пока находится в теле хозяйки. Подобное не могло не радовать, ведь он руководствовался собственными чувствами, а не шел на поводу у своей темной стороны. Однако после того, как девушка позволила себе открыться, Ким за считанные секунды погряз в снедающих его разум противоречиях, а весь мир вокруг словно тонул во тьме и разделился надвое. На уровне инстинктов монстр, живущий внутри него, так и рвался наружу, дабы полакомиться деликатесом, в то время как сам он всячески удерживал себя от подобных мыслей. Раньше для него бы не составило труда забить на всякую мораль и просто поддаться соблазну, но с Лиён все было иначе. Отнять именно ее душу казалось чем-то мерзким и постыдным. В итоге, отринув свои низменные желания, Чонин решил, что его силы воли будет вполне достаточно для того, чтобы выдержать пытку в лице ежедневно маячащей у него перед носом чистейшей души. Все-таки именно О сумела заново пробудить в нем человечность и лишь к ней потянулось его, казалось бы, навеки зачерствевшее сердце. Если ей и правда оставалось жить всего несколько месяцев, то это было чертовски несправедливо. Она заслуживала большего, и это не давало брюнету покоя. Он не был готов расстаться с ней так быстро… — Лиён, успокойся и посмотри на меня! — надергав салфеток из рядом стоящей коробки, брюнет пересел на край кушетки и осторожно промокнул влажные дорожки на девичьем лице. — Я клянусь, что буду держать рот на замке до последнего, но со временем, когда твои приступы только участятся, окружающие начнут задавать неудобные вопросы с утроенным интересом… — Я справлюсь! — стойко процедила она, не сводя с него заплаканных глаз. — А ты, главное, помалкивай… — Но что, если в следующий раз меня не окажется рядом? Кто тебе поможет, не пытаясь выяснить причин? Блондинка хотела было возразить, но тут же прикусила язык, понимая, что не в силах придумать толковый аргумент в свою защиту. — В таком случае, ответь мне всего на один вопрос… Если ради твоего спасения потребуется забрать жизнь у другого человека, как ты поступишь? — С чего вдруг спрашиваешь о таком? — с опаской уточнила Лиён. — Просто ответь! — Ну… Это же очевидно… Я не в праве решать за других жить им или умереть, поэтому ни за что этого не сделаю! — выпалила она, не позволяя и толике сомнения поселиться в своей голове. «Как и ожидалось… Ты же одна из чистейших…» — мысленно причитал брюнет, уже вовсю раздумывая над планом по спасению жизни девушки. — Пожалуй, я слишком эгоистичен для того, чтобы позволить тебе настолько меня опрокинуть! — на полном серьезе произнес Чонин, глядя ей прямо в глаза. — Говоришь так, будто я это нарочно спланировала… — виноватая улыбка все же озарила лицо девушки, словно луч солнца в пасмурный день. — Разумеется, нет! Однако стоит отметить, что это довольно эффектный повод отшить назойливого ухажера вроде меня… Под конец фразы Чонин словно поник, затерявшись в своих невеселых мыслях, но уже спустя несколько секунд продолжил свою речь бодрее прежнего. — А знаешь… Плевать! Ты мне небезразлична, и я больше не собираюсь этого скрывать, — как на духу выдал он. — Готов поспорить, ты ко мне тоже что-то чувствуешь, вот только боишься себе в этом признаться! Наверняка решила, что раз болезнь все равно тебя убьет, то нет смысла начинать хоть какие-то отношения… Я ведь прав, не так ли? — Как ты это делаешь? — неожиданно произнесла О, слегка выбив юношу из колеи. — Делаю что? — Видишь меня насквозь… Чонин моментально одарил блондинку изумленным взглядом, но ничего не ответил. Между ними воцарилось настолько таинственное молчание, что у девушки лихорадочно вспотели ладони, а в горле и вовсе разверзлась обезвоженная пустыня. Она до сих пор не понимала, как этот парень умудряется озвучивать вслух все ее потаенные мысли. Наверное, именно это и пугало, и притягивало к нему одновременно. У Кима же в голове бушевала совершенно иная дилемма. Слова девушки не только окончательно подтвердили его домыслы, но и с легкостью могли сойти за признание. Это означало, что его выжидательная стратегия сработала на ура, однако теперь просто влюбить Лиён в себя для брюнета было недостаточно. С тех пор, как он понял, что и сам к ней неравнодушен, она перестала быть для него всего лишь очередным капризом. Отныне Чонин нуждался в ней не меньше, чем в кислороде. Он хотел наслаждаться людским теплом в объятьях этой девушки, ведь его ожившее сердце буквально требовало внимания и любви! Страшило лишь одно… Чонин был бессмертен, в то время как О бездумно балансировала на краю пропасти, именуемой смертью, и, учитывая, в каком бешеном темпе девушка расходовала свои силы на учебу и танцы, несложно было догадаться, что очень скоро она в эту пропасть по глупости угодит. При таком раскладе любая минута могла стать решающей, и парень грозился остаться ни с чем еще до того, как истекут пара обещанных месяцев. Чтобы этого не случилось, Ким не придумал ничего лучше, чем внушить это Лиён напрямую. — Что ты делаешь? — с удивлением выдала О, наблюдая, как Чонин зачем-то аккуратно вынимает из глаз серо-голубые линзы. Сжав их в кулаке, словно какой-то мусор, парень впервые посмотрел на блондинку своими родными, от природы карими глазами. Зрелище было настолько завораживающим, что Лиён безмолвно застыла на месте, любуясь их насыщенным кофейным оттенком. — Нравятся? — в шутку бросил он, на что девушка стеснительно кивнула. — У тебя ведь нет проблем со зрением, так зачем ты их носишь? — Это для того, чтобы окружающие не бежали выполнять мои просьбы с полуслова. Мое вермигентское внушение порой бывает чересчур сильным… — прошептал брюнет так, чтобы его услышала только Лиён, глаза которой уже слегка подернуло дымкой. — Однако ты окажешь мне неоценимую услугу, если в ближайшие несколько месяцев будешь внимательно следить за своим здоровьем. Не засиживайся допоздна, хорошо питайся и не перенапрягай свой организм на тренировках… А еще я хочу, чтобы при малейших признаках ухудшения состояния ты сразу же говорила или звонила мне, хорошо? — Хорошо… — смиренно произнесла О, неосознанно ему улыбаясь. — Ну вот и замечательно! «Я спасу тебя, Лиён! Даже если ты возненавидишь меня за это…»
| |||
|
|
| Всего комментариев: 0 | |